Ветерану Великой Отечественной войны ярославцу Семену Бройде исполнилось 90 лет

Семену Бройде 26 марта исполнилось 90 лет. ФОТО: из книги Семена Бройде

«После того, как увидел это, целый месяц кричал по ночам»

Наш сегодняшний герой – Семен Иосифович Бройде всю жизнь прожил в Ярославле. Работал на заводе, растил детей и помогал городу развиваться. 26 марта Семену Иосифовичу исполнилось 90 лет. Корреспонденту КП-Ярославль долгожитель рассказал о своем детстве, войне и о том, как после нее сложилась его судьба.

Повествование ведется от лица героя.

Когда война началась, наша семья гостила в Гомеле. Мама поехала туда к родителям мужа рожать третьего ребенка – моего братика. Мне на тот момент было 8 лет, а младшей сестре – два года. Под Гомелем есть район Местечко, где и жила наша родня – больше 50 человек. Мы приехали в мае, а в июне началась война. Беларусь сразу же стали бомбить, все горело кругом, живое и неживое. Решено было бежать как можно быстрее, но, к нашему ужасу, все вокзалы были перебиты, поезда полыхали. На один из вокзалов приехали, а там множество сгоревших трупов. Я, после того как это увидел, целый месяц кричал по ночам.

На машине мы выдвинулись в сторону Москвы. Нас остановил патруль и спрашивает: «Ребята, вы зачем едете по дороге? Ни в коем случае, только через лес». На тот момент в небе уже летали вражеские самолеты, а немецкий десант высадился, переодевшись в русскую военную форму в районе Гомеля. Патруль сказал, что если нас поймают, сразу же уничтожат.

Первый немецкий налет я увидел в начале июля. Самолетов была целая «стая», около сотни, наверное. Через них нельзя было разглядеть ни неба, ни солнца. Они очень низко летели, следили за тем, что происходило внизу на земле. Я заметил лицо летчика, он летел тихо. Думаю, он меня пожалел – я спрятался за колесо, он спустился ниже, чтобы нас расстрелять, но в последний момент почему-то передумал, развернулся и полетел за своими. Это было наше спасение.

Уже потом я узнал, что всю папину родню - 51 человека от 3 до 80 лет, отправили в концлагерь в Польшу. Там их сожгли, ни одного не осталось. Мы хотели с мамой в 1960-е годы найти кого-то, но ничего не получилось.

Добрались мы до Ярославля, отца сразу забрали на фронт, мама все время занималась младшим ребенком. К концу июля Ярославль уже бомбили три раза в день. Маму тогда вызвал военком и сказал, чтобы она забирала всех своих детей и бежала отсюда как можно дальше. В тот момент немец был уже близко. Мать испугалась, схватила нас и на грузовом теплоходе мы поехали до Сызрани. Без денег и еды – в одной руке у нее ребенок, в другой сумка. В Сызрани пересели на товарный поезд, еле-еле смогли влезть в вагон. На полу в вагонах была расстелена солома, кто-то стоял, кто-то сразу сел. Ехать нам нужно было две с половиной недели. У нас с собой ничего – ни воды, ни пропитания и только какие-то копейки. Мама продала на станциях все свои украшения, чтобы достать еды. И если бы она вдруг на какой-то станции осталась, не успела в вагон запрыгнуть – это была бы наша смерть, мы никому не были нужны.

Семен Бройде с братом и сестрой. ФОТО: из книги Семена Бройде

Сестренка все время плакала, хотела пить и есть, а есть было особо нечего. Мама брала солому, разжевывала ее и давала ей, говорила, что главное не проглатывать, только жевать. Я так же питался. Редко, когда картошину удавалось найти, но если это случалось, наступало настоящее счастье. Иногда я выскакивал на улицу во время остановок и черпал из лужи воду, все оттуда пили. Ехало нас в этом поезде больше двух тысяч человек, а на станцию назначения, в Макушино Курганской области, приехали 714. Каждый день трупы оставляли около рельсов.

Нас привезли в одну деревушку, состоящую из семи домов – ни света, ни радио, ни медицины, ничего там не было. Показали дом, до него было идти далеко, а на улице уже мороз сильный, дошли еле-еле, мама держит подушку с ребенком, заходит в дом, кладет подушку на лавку, а ребенка там нет. Кучер побежал искать, нашли братика в санях, завернутого в летнее одеяльце.. Скорей всего, малыш соскользнул с подушки, когда мать вылезала с ним из саней. Ребенка принесли домой, а он весь одеревеневший, не подавал никаких признаков жизни. Хозяйка дома забрала его на печь, было около 18 часов, пыталась как-то привести в чувства, голос братик подал только в 4 утра. После этого, он заболел, весь покрылся фурункулами, все время кричал. Местные бабушки долго его лечили.

Начали думать, как жить дальше. Я ростом был чуть выше уровня стола, мне пришлось работать в восьмилетнем возрасте. Ну, а кто еще матери поможет? Некому больше. Меня отправили на склад зерна загружать мешки. Около месяца я там работал, а потом пришел приказ: всех на заготовку дров для паровозов, уходящих на фронт. Нас привезли в лес, женщины пилили, парни постарше сучки обрубали, а я собирал эти сучки для костра. Бревна, которые они спиливали, нужно было втащить в сани. Каждое бревно тяжеленное, я плакал, но делал то, что мог. После работы в лесу, заготавливали мороженый навоз для посевной, а затем в посевную разбрасывали его вручную на большие расстояния. Эта работа нужна была для победы. Конечно, очень тяжело, работали по 10-12 часов без выходных. Если бы сейчас пришлось повторить это второй раз, я бы не выдержал. У меня была одна задача – спасать от смерти своих родных – маму, сестру и брата. На трудодень нам давали 10 картофелин, каравай хлеба, немного крупы и чуть-чуть молока для маленького братика. Два раза в месяц получали по пол-литра бычьей крови, она густела на морозе и становилась как студень.

Так мы прожили семь месяцев, а потом возвращались домой. Дорога обратно была еще тяжелее.

«Я очнулся и понял, что нахожусь в морге»

Приехали в Ярославль, здесь были бомбежки постоянно. Мама устроилась в сапожную мастерскую, мы с ней по очереди работали, сменами. Конечно, меня никто никуда не брал, но здесь записали на имя матери. А что делать? Давали 250 граммов хлеба на день, дети кричали, что есть хотят. Потом я каждый день вставал в 6 утра, шел к военному госпиталю и искал в ящиках для отходов, что выкинули, собирал все, что находил и нес домой. Иногда я ходила на пилораму и собирал опилки, которые добавлял, когда варил кашу. В конце концов пришел такой момент, что стало очень тяжело, сил уже не было. Я приходил с работы домой, сразу падал на кровать и засыпал, даже не раздеваясь. В воскресенье, в выходной день, ездил на вокзал, чистил обувь военным. За это мне кто картофелину давал, кто кусок хлеба, кто тушенку, кто деньги. Это продолжалось всю войну.

Приближалась зима и нужно было заготавливать дрова. Я ходил на Которосль, там сплавляли бревна с пилорамы. Мне нужно было поймать бревно, вытянуть его на берег и дотащить до дома, жили мы около Власьевской аптеки. Я завязывал на бревне веревку, обвязывал ею себя ее и шел. На теле после этого образовывались глубокие кровавые раны.

Однажды, я вышел с работы, упал и потерял сознание. Когда очнулся, понял, что нахожусь в каком-то сарае. В то время по городу ездили грузовики, которые собирали трупы прямо с улицы, бросали в кузов и увозили. Видимо, меня также забрали. Я лежал на куче тел, последним бросили мужчину, своей окоченевшей рукой он ударил меня по лицу, у меня кровь брызнула, и от этого я пришел в себя. Очнулся, выполз по трупам на улицу, вышел – кругом поле, вижу вдалеке дома. Направился к ним, немного погодя, заметил какой-то завод, а там уже до своего дома дошел.

Через год произошел еще один похожий случай. Мать сломала ногу и не могла работать. Начала утром будить меня, чтобы я отправлялся на смену вместо нее. Будила, будила, а я не встаю, лежу бездыханно. Мама позвала соседей, но они тоже не смогли разбудить меня. Вызвали скорую помощь. Врач приехал, осмотрел и говорит: «Он мертвый, пульса нет». Написал записку, что Бройде Семен умер в 5:50. Сказал, что из морга машина приедет забирать тело через несколько часов. Мать кричит от ужаса, соседи пытаются привести меня в чувства, и в этот момент я очнулся. Видимо, от голода и усталости был в таком глубоком сне. Вот так два раза я почти оказывался на том свете. Мама всем писала и говорила, что Сема в 8 лет спас всю семью от смерти во время войны.

Семен Бройде с женой Валентиной. ФОТО: из книги Семена Бройде

«На заводе я проработал 61 год»

Через много лет присвоили звание ветерана Великой Отечественной войны. Такое звание присваивается только с 14 лет, ни в коем случае раньше, а мне дали в восьмилетнем возрасте.

В 1952 году я ушел в армию. Там узнал, кто такие бандеровцы. Ходили слухи, что они убивают и жгут часовых, уничтожают ночами все, что видят. Со своего поста можно было не вернуться, все боялись заступать в караул. В Кантемировской дивизии они ночью перерезали, сожгли штаб, забрали знамя и ушли. А если знамя потеряно, то всю дивизию расформировывают. Команда была искать их. Мы занимались этим четыре месяца – днем и ночью, без остановки. Бандеровцы минировали дороги, у меня из взвода два человека подорвались на растяжках, их разорвало на куски, невозможно было понять, кто есть кто. А третий солдат получил пулю в лоб.

Мы с этими бандеровцами воевали два года, об этом нас обязали никому не рассказывать, я так и молчал 20 лет… Мне вручили грамоту от командира воинской части за эту борьбу.

Что такое школа – я понятия не имел. Мне уже было 23 года и никакого образования. После армии вернулся домой, а здесь опять есть нечего, туго с питанием. Я пошел на завод работать. Мой дневной рацион был таков: я приходил в буфет, брал 6-8 стаканов чая, чтобы заполнить живот и дальше пойти работать. Можно предположить, какой я был работник… Но план выполнял и свое дело хорошо знал, стал даже лучшим токарем на заводе. Я решил, что мне нужно учиться и пошел в школу, в 1 класс. Зашел к директору в своей военной форме, он меня спрашивает: «Молодой человек, вы учиться пришли? А в какой класс? Старшие все забиты», я говорю: «Ну, в первый наверное». Он меня отвел в кабинет, там сидело четверо детей. Так я проучился неделю. Мы с директором подружились, он приходит, говорит: «Хватит здесь сидеть. Ты уже буквы и цифры знаешь немного, пойдем» и отвел меня в третий класс. Там я тоже неделю проучился. Учительница ко мне очень хорошо относилась. В школу я приходил с работы, и часто засыпал на последней парте. Мог проспать часа три, все разговаривали шепотом, чтобы меня не будить.

Через 4 года меня избрали секретарем комитета комсомола на заводе. У меня было 700 человек комсомольцев. У организации была строгая дисциплина, я тоже был довольно строгий, но меня любили. Позже мы заняли первое место в области и получили красное знамя на вечное хранение. Я ездил на целину, создавал коммунистические бригады, на Толге в тюрьме проводил воспитательные беседы с малолетними преступниками, в школах читал лекции на военную тему. Директор завода мне предложил создать организацию ДОСААФ, которая готовила шоферов, мотоциклистов, стрелков для армии. Организация вышла на первое место в области и на третье – в Советском Союзе. Мне и директору завода вручили наивысшие почетные знаки ДОСААФ СССР, а нашу организацию признали лучшей. Затем пригласили в Москву, где нам лично Семен Михайлович Буденный вручили почетный знак ДОСААФ СССР.

Грамоты и благодарности Семену Бройде

Фото: Анастасия ГОЛУБЕВА

Прошло какое-то время, меня опять вызывает директор к себе и говорит: «Мы на заводе делаем электромобили. Помоги, пожалуйста, надо организовать какую-то площадку, чтобы показать, что вообще это такое - электромобиль. Бери сколько нужно людей и работай». Я стал проектировать площадку – со светофорами, дорожками, гаражами. Мы построили детский автодром за 40 дней . На празднике открытия детского автодрома присутствовал первый секретарь обкома партии Федор Иванович Лощенков и делегация министров, прибывших в Ярославль на совещание. Оценка нашей работы была высочайшая. Федор Иванович и директор подозвали меня к себе, крепко пожали руку и попросили сделать подарок для города – подобное сооружение, только больших размеров. В течение трех лет я помогал проектировать и возглавил его строительство. Сейчас там и волейбол играют, и в баскетбол,

На заводе я трудился 61 год, являюсь самым старейшим работником завода и лучшим рационализатором. Уже 17 лет я на общественной работе – председатель совета многоквартирного дома. За это время провел природный газ вместо баллонного, добился капитальный ремонт дома 1827 года постройки.

Что я сделал для города еще? Комсомольцы завода безвозмездно помогали строить НПЗ, общежитие для работников завода. Также я возглавлял строительство трех домов на Автозаводской улице. Для университета им. П.Г. Демидова по фотографиям восстановили уникальную лестницу 17 века с первого по третий этаж и козырек при входе. Для города сделали ограждения бульваров и скверов из чугуна. На площади Труда для фонтана «Волейболисты» изготовили рыбок.

Помимо этого, я являюсь почетным ветераном ЯМЗ, имею 47 почетных грамот от всех ветвей власти СССР и России, девять правительственных наград. Также я мастер спорта по штанге. Никита Сергеевич Михалков сделал обо мне передачу «Бесогон», которая вышла на экраны 05.05.2015 года. Она была показана 13 раз на канале «Россия-24». Еще я написал две книги «Маленький кормилец» и «Судьба человека».

Вот такой он – наш герой – Семен Иосифович Бройде. Редакция КП-Ярославль поздравляет его с 90-летним юбилеем, желает много здоровья, успехов, сил и долгих лет жизни!