Премия Рунета-2020
Ярославль
+2°
Boom metrics

Окончание действия Закона о специальной оценке условий труда: никто не знает, а там штраф 100 тыс. рублей

Подводим промежуточные итоги недели с экономистом Никитой Кричевским в прямом эфире Радио "Комсомольская правда"
Окончание действия Закона о специальной оценке условий труда: никто не знает, а там штраф 100 тыс. руб.

Окончание действия Закона о специальной оценке условий труда: никто не знает, а там штраф 100 тыс. руб.

В. Алфимов:

- Никита Кричевский. Подводим предварительные итоги.

Н. Кричевский:

- Здравствуйте, дорогие радиослушатели. Вспомните 28 декабря 2013 года. В этот день был принят федеральный закон 426 «О специальной оценке условий труда». Есть рабочие места, условия труда, предприятии, организации, характер выполняемых работ которых подпадает под категорию особо вредных, опасных, тяжелых условий труда. Следовательно, они оплачиваются по повышенным расценкам, пенсии предоставляются ранее срока и прочие «ништяки». Но на самом деле хорошего мало. Но такие списки рабочих профессий существуют. И их до недавнего времени было в двух списках порядка 1700. Госдума в конце декабря 2013 года озадачилась тем, что нужно провести специальную оценку условий труда. Причем не только тех, кто занят на вредных работах и опасных, а вообще всех. Поэтому был принят закон. Пункт 6 статьи 10 – «Идентификация потенциально вредных и/или опасных производственных факторов не осуществляется…» А дальше идет перечень не осуществляемых оценок в отношении тех или иных мест. Рабочих мест, включенных в соответствующие списки, их 1700. Но их и так все знают. Рабочие места, связанные с работами, на которых работникам предоставляются гарантии компенсации за работу с вредными и опасными условиями труда. Рабочие места, на которых по результатам ранее проведенных аттестаций были установлены вредные и/или опасные условия труда. Эти рабочие места не подпадают под новую оценку. Потому что и так все ясно. А вот все остальные – подпадают.

Пункт 6 статьи 27 этого закона предписывает в отношении рабочих мест, не указанных в той части, которую я процитировал, оценка может проводиться поэтапно и должна быть завершена не позднее 31 декабря 2018 года. Месяц остался на оценку. Если вы не проведете ее, не предоставите соответствующие документы в те службы, которые этим профессионально занимаются, в первую очередь Роструд, Росстат и прочие структуры, в следующем году на каждую организацию будет наложен штраф в размере до 100 тысяч рублей.

В. Алфимов:

- За каждое место или вообще?

Н. Кричевский:

- А это как посмотрит проверяющая организация.

В. Алфимов:

- Кто должен этим заниматься?

Н. Кричевский:

- Руководство, бухгалтерия.

В. Алфимов:

- Это не то, что ко мне должен прийти какой-то орган…

Н. Кричевский:

- Не к вам, а к руководству.

В. Алфимов:

- Допустим, я – руководство. У меня сто человек в подчинении.

Н. Кричевский:

- У вас должен быть соответствующий работник, скажем, делопроизводитель, кадровик, бухгалтер, финансист, аудитор, кто угодно, который следит за всеми изменениями в законодательстве.

В. Алфимов:

- И он должен прийти…

Н. Кричевский:

- И сказать: Валентин Андреевич, или мы составляем соответствующий акт, протокол, отпечатки пальцев, где указываем имена, явки, пароли, или я сто тысяч рублей за нашу лавку платить не буду.

В. Алфимов:

- Месяц остался, вот сейчас геморрой будет…

Н. Кричевский:

- Об этом никто не знает. Мы первые, кто об этом сообщает. До этого мы говорили, что в законе о самозанятых квинтэссенция – это предоставление возможности чиновникам легально сдавать в аренду свои квартиры. Говорил о внесении изменений и дополнений в часть 2 Налогового кодекса. Фишка была в том, чтобы освободить от подоходного налога в 30 % налоговых нерезидентов. То есть российских граждан, которые убежали из страны, но имеют здесь недвижимость. Поступления от подоходного налога идут в региональные бюджеты. Региональные бюджеты мы планируем пополнять, в том числе устанавливая камеры фиксации дорожного движения и прочие вещи. Включая добровольные сборы и пожертвования, я бы сказал – с паствы, но скажу – с граждан. Так вот, кроме нас, об этом не говорил никто. В этом фишки программы «Неделя в цифрах».

В. Алфимов:

- Но не единственная. На этой неделе проходит форум ВТБ «Россия зовет!».

Н. Кричевский:

- Он называется инвестиционным форумом, поскольку организатор – «ВТБ-Капитал». Но я бы назвал его экономическим. Там всю дорогу так или иначе разговор шел об экономике, об Украине, о санкциях, о SWIFТ, о прочих вещах. Это я говорю о выступлении президента. Конечно, можно связать с инвестициями. Но постольку поскольку.

В. Алфимов:

- Что ты там услышал главного?

Н. Кричевский:

- Из того, что мне запомнилось, это не выступления по поводу того, как нам развивать экономику, куда нам двигаться дальше. В принципе, слова все одинаковые. Точнее, буквы одинаковые, а слова просто местами меняются. Все правильно было сказано. Мне запомнилось выступление руководителя банковской группы ВТБ господина Костина, который сказал по поводу активов на Украине, что ВТБ оттуда просто выживают, не дают даже погасить те обязательства, на которые они готовы выйти и погасить их самостоятельно. Он сказал, что общая прибыль банковского сектора по России за год будет порядка 1,7-1,8 трлн. рублей, что тоже хорошо. Это значит, дополнительные налоги в бюджет. Другой вопрос – за счет чего получается столь высокая прибыль. Было заявлено, что, несмотря на якобы санкционное давление на Россию, прошедший в те же часы аукцион Минфина по размещению ОФЗ завершился благополучно, 70 % нового российского госдолга купили иностранцы, в первую очередь – британцы.

В. Алфимов:

- При том, что для британцев мы самая токсичная страна, у нас самая токсичная экономика. Страшный сон.

Н. Кричевский:

- Я бы не стал так безапелляционно. Я с огромным удивлением прочитал статью в британском The Economist – топовом издании, о том, что за годы мэрства Сергея Собянина в столице произошло множество позитивных изменений. Там были разные мнения, в том числе и оппозиционные. Но все они так или иначе были или нейтральные, или положительные. Журнал британский, и вдруг хорошо говорит про московского мэра. Я ничего не понимаю. Инвесторы пришли оттуда и скупили почти четверть долга. Британцы хорошо говорят о московском региональном управлении. Британцы, несмотря на якобы недовольство «делом Скрипалей», не проявляют особого рвения в объявлении нам новых санкций. Может быть, они пытаются найти с нами общие точки соприкосновения?

В. Алфимов:

- Может быть, они понимают, что, когда выйдут из Евросоюза, что будет совсем скоро, они могут остаться одни?

Н. Кричевский:

- Молодец! Это очень хороший переход к той теме, о которой я собираюсь говорить. О менталитете. Суть Brexit – это суть проявления британского менталитета. Есть Лондон мультикультурный, некое подобие Нью-Йорка или других крупных центров в Америке, где перемешивается, переплавляется множество наций, национальностей, и в итоге получается такая, как говорил Лев Гумилев, пассионарная человеческая культурная масса, но на самом деле – некий социум. Можно говорить о том, что Лондон голосовал против, но вся провинциальная Британия проголосовала за. Потому что это национальная тоска по былому британскому величию. Это тоска по бывшему статусу Британии как царицы моей, как островного государства-монстра, которое всегда защитит себя от поползновений третьих лиц. Здесь мы говорим о мигрантах, о Евросоюзе и о прочих вещах. Британцы всегда были резко против того, что они отдавали в Евросоюз существенно больше, чем получали взамен. С каких это пор мы, британцы, должны платить Европе? Вот сидят они в пабе и говорят: а что происходит? Почему мы должны им перечислять больше, чем они нам дают? Получается, мы у них в зависимом положении. И вся провинциальная Британия, островная Британия проголосовала за то, чтобы уйти.

Вот ровно такая же история по части менталитета произошла в США, когда выбрали Трампа. Насколько я знаю, накануне выборов, прямо вечером, Трамп рассчитал все свои предвыборные штабы. Все получили обратные билеты и разлетелись. Закрыли. Потому что кампания была проведена. И «мы знаем, как ее зовут», когда мы говорили о будущем президенте США. И разъехались по домам. Каково же было их удивление, когда с утра они включают телевизор: оказывается, мы выиграли! Вот ровно та же история. Сделаем Америку снова великой. Америка утеряла свой былой геополитический статус глобального центра вселенной. И приходит человек и говорит: я знаю, что политики – молодцы, они чемпионы, они знают, как надо хорошо говорить, но я предприниматель, я миллиардер, я сделаю так, что Америка будет снова великой.

В. Алфимов:

- Себя сделал и Америку сделаю.

Н. Кричевский:

- И они ему поверили. Если есть менталитет у британцев или у их родственников американцев, то почему его нет у нас? На мой взгляд, если и говорить о том, как нам развиваться, то отталкиваться надо от менталитета. Потому что это характер нации, это образ ее мыслей, это ее чаяния, это ее ценности. Это мои убеждения. Я считаю, что национальная идея России – не патриотизм, потому что, если говорить о патриотизме, то это внутренне присущее человеку свойство. Тут получается нестыковка. С одной стороны, вроде как национальная идея – патриотизм. С другой стороны, очень многие богатые товарищи убегают вместе с деньгами. Либо они не патриоты, либо система определения ценностей дает сбой. Следовательно, что-то тут не так. На мой взгляд, национальная идея России триедина: солидарность, самодостаточность, справедливость. И отталкиваться от этого нужно в любом случае, когда мы говорим о путях экономического развития.

Сергей из Нижнего Новгорода нам пишет: «Даже у вас начали говорить об идеАлогии». Надо начинать с восстановления грамотности среди населения.

В. Алфимов:

- Я бы не стал так уж бросаться на Сергея. У нас нет идеологии. У нас это прописано в конституции.

Н. Кричевский:

- А национальная идея в конституции не прописана. Это некое мировоззренческое понятие, категория, система ценности русского человека. На мой взгляд она такая: солидарность, самодостаточность, справедливость. Со справедливости и начну. Что, по моему мнению, в экономическом плане справедливость? Равенство прав, свобод, возможностей для развития человека. Самое главное – возможностей. Не должно быть различий между теми, кто имеет благодаря родителям или успешным знакомствам больше шансов для того, чтобы получить более высокое, хорошее образование, занять какую-то более перспективную позицию. Равенство. Эффективное участие государства в общественном распределении, перераспределении доходов и богатства. В первую очередь это прогрессивный подоходный налог. Звучит по-умному.

В. Алфимов:

- Сейчас ты откроешь портал в ад.

Н. Кричевский:

- Это один из пунктов. И всевозможное, любое – экономическое, организационное, правовое сопровождение горизонтальной кооперации, горизонтального взаимодействия людей. От волонтерства до бизнеса. Волонтерство – это некоммерческое объединение людей. Если мы говорим о бизнесе, то это коммерческое объединение. Это ООО, АО, некие концерны. Это все, что имеет отношение к рейтингу Doing Business. А вот если мы говорим об индивидуальных предпринимателях, это часть первая моего триединого понимания справедливости.

В. Алфимов:

- Что означает взаимодействие?

Н. Кричевский:

- Это значит, что мы с тобой собрались, решили создать ООО для того, чтобы заниматься не важно чем. Например, оказывать информационно-просветительские и развлекательные услуги. По поводу справедливости. Прогрессивный подоходный налог – я открою портал в ад. Поэтому перейду к другому. К восстановлению налогов на наследование – дарение. Разговор не о том, что надо с бабушкиной однушки брать 30 % налога на наследование – дарение. А разговор о том, что 20-25 лет назад в стране была дикая грабительская приватизация. Через 20-25 лет активы начали передаваться. Наследоваться, передариваться, раздаваться – сынку, любовнице, еще кому-то. Эти люди, в соответствии с отмененным налогом на наследование – дарение, который у нас был с 1991 года, не платят ничего. А с 2006 года этот налог был отменен. Тогда при определении ставок налогов учитывалась стоимость наследуемого, получаемого имущества, а ставки составляли от 3 до 40 % от суммы наследства. В зависимости от объема, от степени родства наследников. При этом львиная доля наследства, до 10 млн. рублей, не облагалась налогом на наследование – дарение вообще. 90, а то и 95 % тех, кто наследовал имущество, не подпадали под этот налог. Сейчас некое подобие восстановления налога на наследование – дарение существует, когда мы имеем дело с наследованием жилой недвижимости. Когда мы менее чем через три года после оформления прав на квартиру решим ее продать. Тогда мы платим 13 % подоходного налога. Я же предлагаю, учитывая то обстоятельство, что у нас была приватизация, восстановить этот налог.

В. Алфимов:

- Как прогрессивный подоходный налог вяжется со справедливостью? Все платят одинаково.

Н. Кричевский:

- Есть известное выражение Густава Шмоллера, которое гласит, что 90 % вашего успеха – это заслуги общества. И только 10 % - это вы, ваш гений, ваши родители, родственники, жены, мужья, любовники и прочие. Вот ровно такая история с приватизацией. Это то, что сделала вся страна. Идет разговор о том, что, если вам больше дано, то с вас и больше спрос. Ведь 90 % получили как? В результате того, что вся страна работала для того, чтобы дать вам образование, чтобы вам было тепло, хорошо, чтобы вы питались, чтобы у ваших родителей была зарплата. И тут вы получаетесь такой чемпион! 10 % - ваше святое! Но 90 % отдай! Я не говорю о том, что ставка должна быть 90 %, я говорю о Густаве Шмоллере. Я говорю о том, что есть у нас учителя, военные, правоохранители, работники системы здравоохранения, есть те, кто является хранителем русской, российской национальной идентичности.

Ровно такая же история была во время Великой депрессии в Америке. Когда господин Рузвельт, которого потом назвали предателем буржуазии, его буржуазия привела к власти, а он ввел против нее страшные, драконовские налоги. Он шел в направлении социальной справедливости. Пол Кругман, нобелевский лауреат, максимальная ставка налога на наследство в недвижимости была поднята с 20 % сначала до 45 %, затем до 60-70 %, и, наконец, до 77 %. Это начало 30-х.

В. Алфимов:

- Может, в начале 30-х мы то же самое сделаем.

Н. Кричевский:

- Отчасти это привело к тому, что богатство стало менее концентрированным. В 1929 году наиболее состоятельная 0,1 % американцев владела более чем 20 % национального богатства. У нас это то ли 57 %, то ли 70 %. А в середине 50-х – лишь 10 %. Верхняя ставка налога на наследство в США в период с 1932 по 1980 год составляла от 70 до 80 %. У нас – ноль! И это при том, что у нас была веселая приватизация. Во Франции сегодня максимальная ставка 60 %, в США – 55 %. В Великобритании 40 %. В Германии 30 %.

Есть еще один налог, о котором мы начисто забываем. Прогрессивный налог с капитала. Если вы получаете дивиденды, вы должны платить по прогрессивной ставке. А сегодня по многим позициям вы платите сущие гроши. Причем эти гроши очень часто получаются в виде взаимозачетов или еще чего-то, или специальных постановлений. Этим летом был принят специальный закон о том, что купонные доходы по евробондам, то есть по облигациям в иностранной валюте, не облагаются налогом вообще. У тебя есть миллион долларов, ты приходишь, покупаешь облигации в иностранной валюте. ВТБ, «Менталлинвест», да хоть государственные облигации. Во всем мире – платят. У нас не платят. Спасибо родному законодателю за то, что он заботится о тех, у кого много денег, и о тех, кто имеет возможность вкладываться в еврооблигации. Это социальное государство? Это справедливое государство?

В. Алфимов:

- Я слышу в ваших словах исключительно: обложить, здесь налог, здесь больше, содрать, снять.

Н. Кричевский:

- В Германии прогрессивный подоходный налог взимается с 8625 евро. Если ты получаешь до этого, ты не платишь ничего вообще. Смысл в том, чтобы не облагать тех, кто получает ниже прожиточного минимума.

В. Алфимов:

- Но у них и от налогов никто не уходит.

Н. Кричевский:

- У нас тоже в последнее время уходят все меньше и меньше.

В. Алфимов:

- Знаете, сколько у нас сразу появится тех, кто живет ниже прожиточного минимума?

Н. Кричевский:

- Господин Мишустин, я чувствую, уже дозванивается до вас.

Про налог на дивиденды на капитал, прогрессивный подоходный, налог на наследование и дарение мы поговорили. Танцуем опять же от менталитета. Еще в начале ХХ века русский экономист Александр Чаянов выяснил, что наш человек начинает работать больше только тогда, или в первую очередь тогда, когда у него прибавляется число едоков в семье. Европеец, даже протестант, начинает сокращать потребление. А мы начинаем просто больше работать. Разница в менталитете. Для нас первое и главное – это дом. Квартира, жилой дом. А у европейцев – аренда. Социальная, еще какая-то аренда. Это разница в менталитете. Если у нас плохая демография, надо идти не только по пути увеличения материнского капитала, но и по облегчению возможности строительства или получения собственного жилья. Уменьшение ипотеки, частичное или полное ее погашение при рождении второго, третьего, четвертого ребенка.

Государственный капитализм. Дмитрий Менделеев: «Госкапитализм – вся совокупность мероприятий государства, благоприятствующих промыслам и торговле, к ним приноравливаемых, от школ до внешней политики, от дороги до банка, от законоположений до всемирных выставок, от бороньбы земли до скорости перевозки». Не вот эти права собственности в руках государства, Росимущества на Роснефть, Газпром или еще на кого-то, а все, что сказал Менделеев.

То золотое сечение, которое было найдено при Александре III в конце XIX века, когда был самый серьезный взлет российской экономики, заключалось в том, что у нас были высокие пошлины на ввозимые в Россию товары, что давало козыри нашей экономике, нашим предпринимателям. И у нас был крепкий рубль. Сегодня при той же ситуации, когда мы объективно сидим в ВТО, и очень хорошо, что мы там находимся, как показывает торговая война США и Китая, мы можем спокойно манипулировать пошлинами, дополнительными способами ограждения своих производителей от внешней конкуренции. Но нам крайне необходим не сильный, а слабый рубль. Но фиксированный, как это в Китае. Потому что в Китае слабый юань – одно из конкурентных преимуществ. Как только господин Трамп начал говорить о торговой войне, одно из первых действий Китая – ослабление национальной валюты. Пусть это будет 70, но чтобы это не было на уровне: а какой сегодня курс? А что будет с долларом? Как он зависит от нефти? Вот 70! А надо будет – будет 73. Надо будет – будет 75. У нас было и 85. От этого ничего не изменится. Но повод для спекуляций исчезнет навсегда.

В. Алфимов:

- Переходим к звонкам.

Владислав, Москва:

- Полностью согласен с триединством. Хотел бы дополнить в части солидарности. Насчет частной собственности на землю. Я считаю, что частная собственность может распространяться только на продукты, которые произведены человеком. Земля и недра не должны находиться в частной собственности.

Н. Кричевский:

- Это часть нашего менталитета. В Америке вам принадлежит все, что до центра Земли. У нас – только верхний плодородный слой. Лес – ничей, он божий, он общий. То же самое – нефть с газом. Это общее, это то, что даровано нам с неба. В Америке все по-другому. В Европе все по-другому. Там, наоборот, считается, что если ты открыл, это твое до центра Земли. У нас вся страна так живет. Не инвестиции, особенно иностранные, а опора на наши исторически сформированные духовные ценности.

В. Алфимов:

- У меня ощущение, что про лес многие думают, что он не общий и божий, а он конкретно мой. По крайней мере, вот эта деляночка. И я с нее буду доить.

Н. Кричевский:

- Частная собственность на землю в Китае отсутствует. Там есть долгосрочная аренда земли.

В. Алфимов:

- Сегодня построил дом, завтра пришел хозяин и сказал: давай до свиданья.

Н. Кричевский:

- Нет, она в собственности государства, какой хозяин пришел?

В. Алфимов:

- Государство придет, твой дом завтра снесет.

Н. Кричевский:

- Не утрируйте.

Василий, Липецк:

- Я живу в бараке, меня завтра снесут. Я получу квартиру. Я ее продам. Какой я буду налог платить?

Н. Кричевский:

- Никакого. Но ваша квартира должна быть у вас в собственности больше пяти лет.

Василий:

- Уже сорок лет.

Н. Кричевский:

- Вы ничего не платите.

В. Алфимов:

- А вот если вы завтра продадите свой барак, купите квартиру, а потом квартиру продадите, то все, 13 % заплатите. В Америке вам не продадут до центра Земли или вы ее не купите.

Александр, Москва:

- Если доллар 70, у нас все в шоколаде, хочу спросить: а ничего, что у нас на полках магазинов 90 % товара находится импортного?

В. Алфимов:

- Разговор был о том, что рубль должен быть фиксированным – 70 рублей за доллар, 65 рублей, 30 рублей. Не сегодня 65, завтра 68, послезавтра 63. А всегда одно и то же. И государство должно решать, какой курс должен быть.

Н. Кричевский:

- Не совсем государство – Центробанк. Но он должен устанавливать фиксированный курс, как это происходит в Китае, во многих других странах. А когда у вас будет развитый валютный рынок, когда вы будете освобождены от валютных спекулянтов, вот тогда – пожалуйста. Имеются в виду валютные спекулянты с инсайдом, а не вообще от валютных спекулянтов.

В. Алфимов:

- Это люди, которые играют на курсе рубля, делают себе бешеные состояния и манипулируют в том числе. Рубль стабильный. Да, не крепкий, но стабильный. И тогда, может быть, нам всем действительно будет жить лучше.

Н. Кричевский:

- Но при слабом юане полно по всему миру китайских туристов. А ничего, что у нас в магазинах 90 % импорта? Ничего.

В. Алфимов:

- До следующей недели!