Мат в «Левиафане» не ругань, а крик души

Фото: Екатерина МАРТИНОВИЧ

Русский мат снова стал героем общественной жизни страны. Виновником этой ситуации оказался фильм Андрея Звягинцева «Левиафан», который собрал множество призов на кинофестивалях и претендует на премию «Оскар». Однако из-за крепких выражений, к которым питают слабость герои картины, у ленты вырисовывается сложная прокатная судьба. Ведь по закону, который был принят в прошлом году, фильмы содержащие нецензурную лексику, запрещено демонстрировать в кинотеатрах. Ряд режиссеров (Никита Михалков, Федор Бондарчук, Владимир Хотиненко, Олег Табаков) в связи с этим предложили разрешить использование в кино соленых словечек, если это оправдано художественным замыслом. Дело дошло до того, что несколько дней назад даже президент Путин поделился своим видением этой проблемы. Так можно или нельзя обойтись в искусстве без мата? На эту тему мы решили поговорить с Анатолием Барановым, доктором филологических наук, заведующим отделом экспериментальной лексикографии Института русского языка им. Виноградова РАН. Он один из немногих в России исследователей непечатной, или говоря научным языком, обсценной лексики.

Брань досталась нам от языческих заклинаний

- Анатолий Николаевич, на ваш взгляд брань в фильме «Левиафан является частью художественного замысла?

Анатолий Баранов - один из немногих серьезных исследователей непечатной лексики.

- Да, безусловно. Потому что в картине описывают такие обстоятельства, в которых трудно представить в устах героев другую речь. Для нас это непривычно слышать, потому что советский кинематограф в принципе был основан на других правилах – по принципам соцреализма искусство не просто отображало действительность, а воспитывало людей. Здесь же требовалось вызвать сопереживание зрителя, зацепить за живое, подчеркнуть, что это предельно реальная, почти документальная история.

- На днях Владимир Путин на встрече с литераторами высказался примерно так: вам, мастера пера, конечно виднее, но раньше классики - те же Толстой и Чехов - как-то обходились без неформальной лексики...

- Сказать, что классики вообще не использовали брань - нельзя. Мы знаем, что Пушкин широко употреблял матерные слова в эпиграммах. Доказано, что Александр Сергеевич является автором произведения «Тень Баркова», и там много такого рода лексики. Как и у Баркова, собственно. Кстати, Пушкин Баркова очень ценил. Но безусловно в нашей литературной традиции существуют сильные ограничения на использования нецензурных слов.

- Некоторые зрители обратили внимание на любопытную деталь: в «Левиафане» главному герою - матерщиннику, противопоставлен священник-фарисей, который в благообразной форме говорит вещи, страшные по своей сути. И именно его совершенно литературная проповедь толкает власть на зверства. Это ведь не случайно?

- Интересная интерпретация. Надо понимать, что по одной весьма правдоподобной гипотезе нецензурная лексика – это наследие языческих культов, которые исповедовали славяне. В частности, культа плодородия, поэтому наши бранные слова связаны прежде всего с половой сферой. Три главных обсценных корня, от которых произошло большинство бранных слов, представлены во всех славянских языках – это праславянские формы. Поэтому нецензурная лексика имеет общеславянские, а отнюдь не тюркские корни, как представляют некоторые. Эти слова использовались в заклинаниях. Например, у хорватов есть обряд заклинания дождя, когда крестьянин бросает вверх топор и произносит заклинания, которые основываются на обсценной лексике. Когда христианство пришло на Русь, оно стало бороться со всеми проявлениями язычества. И постепенно эта лексика, характерная для язычества, стала запретной. Возникло культурное табу. Причем значительно более сильное, чем для соответствующей лексики в немецком, французском, английском и др. европейских языках.

Нецензурщина - показатель искренности

- Но у нас это табу повсеместно нарушалось...

- В советскую эпоху нецензурная брань часто использовалась среди культурных людей, как маркер истинности. Дело в том, что вся высокая лексика была занята коммунистической идеологией, которой, конечно, никто не верил в массе своей. Часто в речи образованных людей эта нецензурная лексика функционировала как знак искренности: я говорю правду, я не лукавлю. Поэтому я думаю, что замысел режиссера и автора сценария состоял именно в том, чтоб противопоставить правильной речи лицемера-священника русский мат как крик души.

- Но ведь в том, что мы слышим в исполнении грузчиков и сапожников, как правило нет никакого сакрального смысла...

- Надо различать фоновое и фигурное употребление мата. Фоновое употребление – это когда вместо обычных нормальных слов русского языка, используют мат. Это страшная вещь, потому что она указывает на убогость мышления, неспособность выразить свои мысли, отсутствие элементарного образования. А фигурное употребление мата указывает на то, что человек владеет всеми регистрами русской речи и в нужных ситуациях использует нужную лексику. В фильме «Левиафан» эта лексика абсолютно уместна и естественна.

- Пострадает ли фильм, если эпизоды с непарламентскими выражениями переозвучат?

- Он сильно потеряет, если родная речь персонажей будет заменена искусственной, нормированной. Фильм будет менее убедительным, менее сильным. Есть авторы, художники слова, которые используют обсценную лексику очень органично. Например, Юз Алешковскй. Трудно представить «Николая Николаевича» или «Кенгуру» без мата - это часть его стиля. Из современных авторов, безусловно, Сорокин, великолепный стилист, который в нужных местах использует низкую лексику. Это тоже часть его творческого метода. Но следует ли организовывать коллективные чтения этих произведений? Безусловно, нет. Это вещь сугубо индивидуальная.

Круче иностранцев

- Что же делать с «Левиафаном»? Выпустить в прокат без купюр или «запикать» мат?

- Я предложил бы ориентировать фильм на индивидуальный просмотр. Соответствующие пометки надо нанести на DVD-дисках, которые будут продавать в магазинах. А если предполагается общественный просмотр, то в обязательном порядке пометить на афишах и билетах, что в фильме используется нецензурная лексика. И люди, которые не используют такие выражения (а их много в нашем обществе), сами смогут принять решение: идти на этот фильм или нет. А дальше уже зрители будут голосовать ногами.

- Особая выразительность русского мата по сравнению с другими языками - это миф, льстящий нашему самолюбию? Или в нем действительно есть нечто особенное?

- Нет, это реальная вещь. Это связано с тем, что степень табуированности русской нецензурной лексики значительно выше, чем аналогичных слов в других европейских языках. Например немецкое Scheiße или французское merde, английское fuck - это на самом деле аналоги русского «черт возьми!», «на фиг», «по фигу» и так далее. Лексики, аналогичной нашей, в других языках попросту нет. Поэтому я выступаю за сохранение табу на русский мат в общественном пространстве. Если запрет будет снижен, эти слова потеряют свое нынешнее значение и экспрессию. А на мой взгляд, такой арсенал выражения эмоций и смыслов в русском языке должен сохраниться.

РУССКИЕ НАРОДНЫЕ ОБЗЫВАТЕЛЬСТВА

Чем отличается трупёрда от куёлды

Пока эксперты спорят, можно ли ругаться матом в кино и литературе, мы порылись в словарях и нашли множество старинных русских слов, которыми наши предки с успехом заменяли непарламентские выражения. Многие из них можно эффектно использовать в современной разговорной речи. Ругайтесь на здоровье!

Про ум

Баламошка - полоумный, дурачок.

Божедурье - дурак от природы.

Дуботолк, дроволом, остолбень - дурак.

Лободырный - недоумок.

Межеумок - человек недалекого ума.

Мордофиля - чванливый дурак.

Негораздок - недалекий.

Лоха - дура.

Туес - бестолочь.

Про внешность

Пентюх - пузатый человек.

Тюрюхайло - неряха.

Брыдлый - гадкий, вонючий.

Затетёха - дородная женщина.

Ерпыль - малорослый.

Захухря - неряха, растрепа.

Шпынь голова - человек с безобразием на голове.

Фуфлыга - невзрачный маленький мужичок.

Про характер

Маракуша - противный человек.

Елдыга - ворчливый.

Хобяка, сиволап - неуклюжий, неловкий.

Свербигузка, визгопряха - девка-непоседа.

Ащеул - пересмешник, зубоскал.

Ветрогонка - вздорная баба.

Баляба - рохля, разиня.

Белебеня, лябзя - пустоплет.

Бредкий - говорливый, болтливый (от слова «бред», не иначе).

Колотовка, куёлда - драчливая и сварливая баба.

Пыня - гордая, надутая, недоступная женщина.

Пятигуз - ненадежный человек, буквально - «пятижоп».

Расщеколда - болтливая баба.

Попрешница - женщина, которая любит поспорить.

Суемудр - ложно премудрый.

Чужеяд - паразит, нахлебник.

Хобяка - неуклюжий, неловкий.

Про поведение

Волочайка, гульня, ёнда - распутная женщина.

Курощуп - бабник.

Бзыря, блудяшка, буслай - повеса, гуляка.

Валандай, колоброд, мухоблуд - бездельник, лодырь.

Глазопялка - любопытный.

Мимозыря - разиня.

Печная ездова - лентяйка.

Трупёрда - неповоротливая баба.

Ерохвост - задира, спорщик.

Ендовочник - выпивоха.

Ёра - озорная, бойкая на язык женщина.

Киселяй, колупай - вялый, медлительный человек.

Шлында - бродяга, тунеядец.

Потатуй - подхалим.

Окаём - отморозок.

Тартыга - пьяница.